February 24th, 2012
Вставай, проклятьем заклейменный
Когда-то Довлатова читали многие, теперь об этом слышать приходится гораздо реже. Может быть, и поэтому в стране развелось столько всякой нашистко-путинской шушеры.
Хуриев протиснулся к сцене и дернул вождя за брюки:
- Пойте!
- Уже? - спросил Гурин. - Там осталось буквально два предложения. Насчет буржуазии и про звезды.
- Буржуазию - отставить. Переходите к звездам. И сразу запевайте "Интернационал".
- Договорились...
Гурин, надсаживаясь, выкрикнул:
- Кончайте базарить!
И мстительным тоном добавил:
- Так пусть же светят вам, дети грядущего, наши кремлевские звезды!..
- Поехали! - скомандовал Хуриев.
Взмахнув ружейным шомполом, он начал дирижировать.
Зал чуть притих. Гурин неожиданно красивым, чистым и звонким тенором вывел:
...Вставай, проклятьем заклейменный...
И дальше, в наступившей тишине:
...Весь мир голодных и рабов...
Он вдруг странно преобразился. Сейчас это был деревенский мужик, таинственный и хитрый, как его недавние предки. Лицо его казалось отрешенным и грубым. Глаза были полузакрыты.
Внезапно его поддержали. Сначала один неуверенный голос, потом второй и третий. И вот я уже слышу нестройный распадающийся хор:
...Кипит наш разум возмущенный,
На смертный бой идти готов...
Множество лиц слилось в одно дрожащее пятно. Артисты на сцене замерли.
Лебедева сжимала руками виски. Хуриев размахивал шомполом. На губах вождя революции застыла странная зечтательная улыбка...
...Весь мир насилья мы разрушим
До основанья, а затем...
Вдруг у меня болезненно сжалось горло. Впервые я был частью моей особенной, небывалой страны. Я целиком состоял из жестокости, голода,памяти, злобы... От слез я на минуту потерял зрение. Не думаю, чтобы кто-то это заметил...
Кстати, если кому интересно почитать интервью о Довлатове его американских знакомых из эмигрантского журнала "Чайка":
№23 (1-15 декабря 2011 г.)